Наверное, не будет преувеличением сказать, что большая часть из нас стремится быть хорошими родителями. Мы любим своих детей, стараемся обеспечить их всем необходимым, даем свободу для творчества, записываем в разные кружки, мечтаем о шикарном будущем для них… и вот тут нередко перегибаем палку. Всем нам искренне хочется, чтобы наши дети были благополучнее, чем их родители, чтобы они унаследовали все наши достоинства, но не переняли недостатков, проще говоря, чтобы они были такими же, как мы, только намного лучше.
Анализируя эту установку в ней можно выделить два существенных момента. Мы уверены, что:
1) дети должны быть такими, как мы;
2) родители полностью ответственны за воспитание детей. Если вдуматься, в обоих этих мнениях присутствует распространенное и существенное искажение реальности.
Начнем с того, что все люди просто не могут быть одинаковыми. У каждого из нас — свой уникальный набор генов, формирующих определенную структуру мозга и тела, а значит, и свой собственный, особый образ мыслей, восприятия, эмоций. И как бы мы ни убеждали себя в том, что ребенок — наша точная копия, на деле этого быть не может.
Нельзя забывать и о том, что наши дети отличаются от нас уже потому, что они — дети. У них нет и не может быть нашего жизненного опыта, устоявшихся представлений, сложившихся привычек. А тот опыт и представления, которые они приобретают, несомненно, будут отличаться от наших, потому что юное поколение живет в другое время, они смотрят другие фильмы, слушают другую музыку и (если повезет) читают другие книги.
Хорошо это или плохо? Подумайте сами. Ребенок (в той или иной степени)получает вашу наследственность, имеет возможность получить ваш опыт и при этом добавляет к багажу знаний что-то свое! То есть он в любом случае обогащает и расширяет свое сознание, выходит за те рамки, в которых мы провели всю жизнь.
Да, он не похож на нас, да, у него свое представление о жизни, но значит ли это, что он хуже? И кто вообще может расставлять оценки личности? Кто может поручиться, что для истории деятельный авантюрист менее ценен, чем вдумчивый исследователь?
Теперь о второй позиции. То, что дети не имеют тех качеств, которые родители пытались у них воспитать, вовсе не значит, что родители за это в полном ответе. Кроме усилий родителей, их воспитательных воздействий действует громадное количество других факторов — общение ребенка с воспитательницей детского сада и учительницей, сверстниками и другими взрослыми и т. д. Кроме того, нельзя уповать на то, что только от нас, взрослых, зависит, какой личностью станет наш ребенок. Да, влияние мира взрослых громадное, но ведь существует и сам ребенок, с характерными для него возрастными особенностями, специфическим восприятием и творческой интерпретацией окружающего мира. Ребенок не кусок глины, из которого можно вылепить все, что захочешь и сможешь. Он — человек, способный ощущать, чувствовать, воспринимать, рассуждать, хотеть и, опираясь на свой уникальный опыт, вырабатывать собственную точку зрения и выбирать, как ему вести себя.
Предъявляя завышенные требования к своим детям, мы либо навязываем чуждый им образ мыслей и действий («Иди, поиграй с ребятами, чего ты в стороне стоишь?» или «Не вздумай хныкать, ты же мой сын, а мой сын не может быть плаксой!»), либо заставляем их стремиться к результатам, которых они органически не могут достичь («Чтобы четверть закончил без единой тройки!» или «Займешь третье место, можешь домой не приходить!»).
Проявляться это может в любой форме. Зачастую мы маскируем свои завышенные требования притворным сожалением или навязчивыми сравнениями с более успешными на наш взгляд детьми. «Да, ты не в меня», — говорим мы ребенку, намекая, что для того, чтобы заслужить наше одобрение, он должен быть нашей точной копией.
Нам ничего не стоит выставить ребенка в его собственных глазах совершенным ничтожеством. «Посмотри, все девочки чистые, умытые, одна ты у меня грязнуля!» — выговаривает мама дочке, не подозревая, что ставит на ней клеймо. Ведь что происходит в это время в сознании малютки? «Я грязнуля», — соглашается ребенок и ведет себя в соответствии с этим представлением о себе! То есть безо всяких зазрений совести лезет в лужу, пачкается в песке, сажает пятна на новое платье. А что ей терять?
Это самый простой пример того, каким обратным действием иногда обладают наши слова, сказанные в искреннем желании сделать ребенка лучше. Но бывают и более тяжелые случаи.
Например, мальчику снятся кошмары. Он просыпается в испуге, но не зовет родителей — они будут журить его за страх, ставить в пример собственную смелость. И вот малыш лежит, накрывшись с головой одеялом, и ждет, когда чудищам надоест караулить у его постельки. Вместо того чтобы выговорить страх и перерасти его, он загоняет его в подсознание, что провоцирует формирование неврозов.
Еще один пример: папа требует, чтобы сын, крупноватый для своего возраста, резко поменял образ жизни, начал заниматься спортом. «Чтобы завтра отжимался 15 раз!» — требует бескомпромиссный отец. А ведь ребенок невзлюбил физкультуру неспроста! При его телосложении мышечная масса нарастает медленней, чем общий вес, а значит, даже один раз отжаться ему гораздо сложнее, чем его более худосочному ровеснику.
И ребенок попадает в замкнутый круг: чем выше требования отца, тем меньше шансов у малыша им соответствовать, тем больше он боится следующего занятия, тем хуже у него получается отжиматься. В результате доходит до того, что у мальчика начинает болеть живот каждый раз, когда подходит время домашних упражнений, отец (искренне считающий, что все это лишь увертки) начинает злиться, повышает голос, а ребенок зарабатывает устойчивый невроз.
Конечно, у этой истории может быть и другое продолжение: страх перед недовольством папы может возобладать над страхом неудачи, ребенок научится отжиматься, но поможет ли ему это умение в жизни? Практика показывает, что навязанный такими мерами опыт чреват негативными последствиями. Ведь чего реально хотел мужчина от ребенка? Чтобы тот в случае опасности смог постоять за себя, чтобы он не был слабаком и рохлей. А на деле такие занятия лишь подавили волю мальчика, сломили его способность к сопротивлению. В любой компании он теперь пойдет за лидером, за тем, кто, подобно отцу, будет повышать на него голос, психологически или физически давить на него.
Ну а встретившись с неприятной компанией на улице, он скорее всего безропотно снесет побои. И мышцы ему не помогут. Ведь, чтобы постоять за себя, надо в первую очередь иметь высокую самооценку, верить в свои силы. А этот ребенок верит только в то, что внушил ему родитель, — в то, что он «никчемный» и «тюфяк».
Так же или примерно так же будет проходить развитие любого ребенка, родители которого ждут от него большего, чем то, на что он способен. Интуитивно ребенок начинает чувствовать, что не любим, не нужен. Он ощущает тотальное одиночество, постоянно испытывает потребность в психологических поглаживаниях, в каких-то удовольствиях — суррогатных или элементарных, и в конце концов начинает удовлетворять сам себя: ворует для того, чтобы полакомиться, удовлетворяя свою сенсорную — чувственную — жажду, дарит ворованное другим, чтобы привлечь к себе их любовь и внимание. Позже начинает курить, пить, совершать асоциальные поступки. Смысл один: ребенок страдает в неврозе, ощущает себя одиноким.
